Форум

Источник http://www.nz-online.ru/index.phtml/index.phtml?aid=15010501
Автор: Игорь Ротарь

Пылающие обломки империй. Записки фронтового корреспондента.
- М.: Новое литературное обозрение, 2001. - 128 с. ISBN 5-86-793-163-3

ФРАГМЕНТ ИЗ КНИГИ

В середине 90-х вечерняя жизнь бара душанбинской гостиницы "Таджикистан" напоминала сценки отдыха американских солдат в сайгонском вертепе из западных фильмов семидесятых. Под бравурную музыку устаревших западных ансамблей пировали солдаты - контрактники и офицеры российской армии. "Смирновская" лилась рекой, баночное пиво закупалось ящиками - военнослужащие, расслабляясь после службы в "горячих точках" Таджикистана, тратили деньги легко, без сожаления.
Штатских мужчин здесь почти не было - зарплату жителям республики не выплачивали годами, и среднему душанбинцу не по карману была не то что бутылка импортной водки, а элементарная лепешка хлеба. Коротать вечера российским военнослужащим помогали местные русские красавицы. Проститутка на ночь здесь стоила всего лишь 20 долларов США, но многие контрактники экономили и брали за эту же цену одну женщину на троих - предложение превышало спрос, и девушка обычно не возражала. Было бы неверным считать всех сидящих в баре девушек путанами.

Многие из них просто приобщались к "красивой", почти недоступной для них жизни, не теряя надежды, что кто-нибудь из военных оценит их по достоинству и кроме постели предложит руку и сердце. Местные газеты были заполнены объявлениями: "Выйду замуж, познакомлюсь с российским военным". Объяснения столь высокой популярности российской армии были просты. Зарплата, получаемая российскими военнослужащими, по местным меркам, просто фантастическая сумма денег. К тому же для многих местных девушек "военный - это не профессия, а средство передвижения" (местный вариант шутки советских времен о евреях, которым коммунисты в отличие от других народов разрешали эмигрировать). Связав с ним судьбу, девушка через некоторое время уезжала в богатую и сытую - по местным представлениям - Россию.

Иного способа покинуть Таджикистан для большинства местных русских (из трехсот тысяч уехало больше половины) просто не было. Все, кто имел хоть какие-то сбережения, давно покинули эту раздираемую кровавыми распрями полуразрушенную республику. "Остались только самые бедные, никому не нужные", - без обиняков описывали сами себя душанбинские славяне. Цена на однокомнатную квартиру в центре Душанбе приблизительно равнялась стоимости отправки контейнера с вещами в Россию. На "исторической родине" же местных славян никто не ждал - в лучшем случае всей семье выделяли комнату в общежитии.

На душанбинских барахолках торговали по смехотворным для Москвы ценам. Лично меня поразила даже не торговля золотом за треть московской стоимости, а товары наименее удачливых коммерсантов. Здесь продавали все: сломанные будильники, откровенно рваные ботинки. Торговцы никому не нужной ветошью в большинстве своем были русские женщины.

Особенно тяжело было славянам, проживающим на периферии Таджикистана. Несколько десятков лет назад на образцово-показательные "стройки коммунизма" - Рогунскую и Нурекскую ГЭС ехали добровольцы со всего Советского Союза. Так в горном Таджикистане образовались русские анклавы. Переселившиеся в горный Таджикистан не жалели о своем решении: новоприбывшим давали квартиры и платили очень хорошую по советским меркам зарплату. В середине же 90-х Нурек и Рогун напоминали города-призраки. Даже хорошую квартиру здесь нельзя было продать дороже ста долларов.
Объяснялось это просто - элементарный голод стал будничной прозой местной жизни. Работы здесь не было никакой и, чтобы не умереть с голоду, местные славяне ходили по кишлакам, меняя личные вещи на хлеб.

"Страшноватая все-таки страна - этот Таджикистан.
Я только приехал и пошел прямо в форме погулять по парку. Подходит ко мне русская женщина лет двадцати пяти - миловидная, интеллигентная. Спрашивает, давно ли я служу в Таджикистане.
В общем, разговорились.
Она предложила мне себя на ночь, а взамен попросила накупить ей продуктов на неделю.
Ну, скупил я полрынка, приехали мы к ней, а там ее мать.
И что меня поразило - старушка была мне очень рада.
"Если бы не такие, как вы, то мы бы давно с голоду подохли!" - сказала она со слезами на глазах", - рассказывал мне офицер-контрактник.